Виктор Павлович Громов всегда считал, что деньги — это кровь экономики. Но к шестидесяти пяти годам он понял горькую истину: иногда эта кровь становится ядом, отравляющим самых близких. В то утро он не поехал в офис головной компании «Монолит». Вместо этого он сидел в неприметном кабинете частной клиники, слушая монотонный голос кардиолога. — Виктор Павлович, я не пугаю. Я констатирую факт. Ваш «мотор» работает на честном слове и одной таблетке нитроглицерина. Вам нужен покой. Не «отпуск на Бали» с телефоном у уха, а настоящий покой...

— Папа, а почему эта тётя называет тебя мужем? — тонкий детский голосок, будто иголкой, проткнул гул разговоров, звон бокалов и музыку. Марина не сразу поняла, что это обращение — к ней. Сначала она увидела, как несколько голов одновременно повернулись в её сторону, потом — как замерла с тортом в руках официантка, а уже после — как Андрей побледнел и сделал шаг назад от микрофона. Маленький мальчик лет пяти стоял рядом с Леной — её лучшей подругой. Серьёзный, с торчащей чёлкой и немного великой рубашкой в клетку, он показывал пальцем прямо на Марину...