Пачка бумаг приземлилась на стол с глухим стуком. Катя уставилась на документы, затем подняла глаза на Алексея. Лицо её стало непроницаемым, словно захлопнулась дверь. — Это что? — Катин голос звучал обманчиво спокойно. Алексей пожал плечами с таким видом, будто речь шла о чём-то совершенно обыденном: — Бумаги на переоформление квартиры. Мне кажется, это логично — оформить совместную собственность перед свадьбой. — Логично? — Катя медленно произнесла это слово, словно пробуя его на вкус. — Логично было бы сначала обсудить это со мной, а не приносить готовые документы...

— Подай мне быстро тапочки! — фыркнула свекровь, не отрывая взгляда от экрана телевизора, где шло какое-то политическое ток-шоу. Голос её, скрипучий и властный, резанул по натянутым нервам Екатерины, как тупой нож по стеклу. — И не забывай: у меня знатное происхождение! А ты, Катька, деревенская клуша. Как только мой Семён на тебе женился?! Ума не приложу! Катя замерла на пороге кухни, сжимая в руке мокрое кухонное полотенце. Каждое слово Луизы Борисовны было крошечным ядовитым шипом, который вонзался в самое сердце и оставался там, вызывая тупую, ноющую боль...