Анатолий сидел, вжавшись в холодный пластик больничного стула, и весь мир сузился до размеров этого бездушного коридора, выкрашенного в унылый салатовый цвет. Его крупные, привыкшие к клавиатуре пальцы, бессильно обхватывали голову, скрывая лицо, мокрое от слёз. За матовым стеклом палаты номер семь, в голубоватом свете медицинских приборов, лежала его дочь — маленькая, хрупкая Машенька. Ей было всего семь, а казалось — все девяносто. Её худенькое тельце почти терялось в больничной кровати, лицо было прозрачно-фарфоровым, а ресницы, тёмные и длинные, как у матери, неподвижно лежали на щеках...

— Лина, представляешь, они согласились! — голос Валерии Романовны звучал взволнованно. — Мы с отцом перевели тебе деньги на первый взнос. Проверь счет. Ангелина отложила недочитанный отчет и открыла банковское приложение. Цифра на экране заставила ее сердце забиться чаще – один миллион пятьсот тысяч рублей. Сумма, о которой они с Владом мечтали почти год. — Мама, я не знаю, что сказать... Это так... — Не нужно ничего говорить, — перебила ее Валерия Романовна. — Вы с Владом достаточно долго снимаете квартиру...