Утро начиналось как обычно. Словно кто-то заново прокручивал одну и ту же пленку с едва заметной царапиной. От этой царапины картинка чуть подрагивала, но в целом все было знакомо и почти привычно. Я стояла у плиты и переворачивала сырники. Румяные, с хрустящей корочкой, пахнущие ванилью. Максим всегда любил, когда я их готовлю. Раньше он подходил сзади, обнимал за талию и целовал в шею, выпрашивая самый первый, еще горячий. А я делала вид, что отталкиваю его, мол, мешаешь. Сейчас он сидел за кухонным столом, уткнувшись в экран телефона...

первая часть Андрей допил виски залпом и с силой поставил пустой бокал на столик. Хрусталь звякнул — как разбитые надежды. А о чём ещё думать? Мы взрослые люди, у нас обязательства, кредиты, счета к оплате. Он говорил всё громче, и Лиза поняла: за фасадом праведного гнева скрывается страх — самый настоящий, животный, первобытный страх перед неизвестностью. — Или ты хочешь, чтобы я утешал тебя сладкими словами, пока нас выселяют из дома?! — Андрей сжал кулаки. Лиза встала с дивана и прошла к окну...