Одна женщина хорошо, а три лучше. Есть игры, которые шепчут на ухо: «А давай всё и сразу». И ты, конечно, сначала морщишься — ну как же так, гарем? Неужели мы до сих пор в этом анимешном подростковом бреду, где каждая встречная готова влюбиться в первого, кто донесёт ей учебники? А потом, вдруг, замечаешь: чертовски увлекательно. Тебя здесь действительно хотят, с тобой считаются, за тебя дерутся, как будто ты не игрок у экрана, а рок-звезда, которая только что сошла со сцены и заказала клубнику в шампанском...

Я помню, как впервые увидел «Белое солнце пустыни». Пыль, выжженная степь, мрачные лица басмачей. И среди них — Саид. Тот самый «Абдулла», которого играл Кахи Кавсадзе. Он выходил в кадр так, будто всё вокруг — только фон для его взгляда. Хищного, красивого, опасного. Мужчина, от которого ждёшь и пощёчины, и признания в любви. Казалось бы — отрицательный герой. Но именно он завораживал больше всех. Моя мама рассказывала, что после фильма половина женской аудитории СССР смотрела не на Сухова, а именно на него...