– Ты сама виновата в моей измене, – сказал Андрей, даже не пытаясь оправдываться. Елена стояла посреди их спальни, нет, какой там «их», господи, о чем она вообще думает, и никак не могла понять, происходит ли это на самом деле. В руке дрожал его телефон, а муж – муж! – спокойно застегивал манжеты белой рубашки. Той самой, что она выгладила вчера вечером, представляете? Стояла у гладильной доски, старательно разглаживала складочки, а он в это время... Ой, да что теперь об этом! Пахло его парфюмом, терпким, незнакомым...

Под окном больничной палаты – железная крыша крыльца. Дождь – осенний, колкий, каменный бил громко и мерзко. Марина проснулась от этого шума, лежала и прислушивалась к себе. Она тут оперировалась – удалила кисту, а вместе с ней и яичник. Возраст что ли? Впрочем, тут лежали женщины разного возраста. Тусклый свет шел из приоткрытой двери коридора. Запах валерианы, хлорки... И тут, сквозь заглушающий металлический звук дождя, Марина услышала подвывание. Она прислушалась – нет, все тихо. А потом – опять...