– Я тут подумал, – сказал он, не глядя мне в глаза. – Было бы правильно… если бы мы переписали квартиру на маму. Так безопаснее будет. Мало ли что. Он сидел за столом, вертел в пальцах ложку, как будто это был карандаш, а перед ним – рабочая черновая версия будущей жизни. Только вот обсуждали мы не проект, а мою собственность. Квартиру, которую я купила задолго до встречи с ним. – Что? – переспросила я, даже не сразу поняв, что он говорит всерьёз. – Ну, в случае чего... – Он криво усмехнулся. – В наше время всякое бывает...

«Иногда самое страшное предательство приходит не от врага, а от того, кого считал своим самым близким человеком». Эта фраза, когда-то услышанная Максимом на чужих похоронах, прилипла к нему, как банальный, но липкий лейкопластырь: тянет кожу — и не оторвёшь без боли. Теперь, через годы, он думал о ней чаще, чем следовало бы взрослому человеку со стабильной работой и правильным давлением. Но всякий раз, когда память подсовывала запах тёплого подъезда с выщербленной плиткой, дребезг металлической двери и свет из приоткрытой щели — он видел Ольгу...