Слова «чужой», «чужак», «чуждый», «чужеземец», «отчуждать», «вчуже» и д.т. входят в одно лексическое гнездо. Это очевидно. Менее очевидна их связь с таким словами, как «чудо», «чудище», «чудеса», «чудотворец», «чудесный», «чудной», «чудак», «чудачить» и пр.. Современный человек почти не видит их взаимосвязи, попробуем её обозначить. С самых древних времен понятия «свой» и «чужой» противопоставлены в человеческом сознании. В чужом всегда таилось неведомое и таинственное, а потому – опасное и враждебное, непонятное, страшное. Греческое слово gigas (gigantos) первые переводчики на славянские языки переводили как «щудъ» или даже «щудовинъ». Очень похоже на «чудо», но не в смысле волшебных сюрпризов, а в значении «чудо-юдо», «чудовище». Русские народные сказки сохранили для нас синкретичные представления предков о чужом и чудовищном, запечатленные в образах Змея Горыныча и других «сказочных» персонажей. У Змея Горыныча несколько голов, чаще всего три, но бывают сюжеты, в которых упоминаются семи-, девяти- и даже двенадцатиголовые Змеи. Многоголовость указывает на тот факт, что этот «Змей» приходил на Русь несколькими ордами, участвовал в битвах и терял головы, на месте которых вырастали новые. Тело Горыныча покрывает чешуя, которую невозможно пробить оружием (доспехи? латы?), на лапах у него большие когти с металлическим отблеском, сам он огромен (вспомним греческое слово gigantos). Змей Горыныч способен летать и извергать огонь. Его кровь, пролитая на землю, выжигает ее так, что на том месте ещё долго ничего не растет. Несомненно, что в образе многоголового змея-дракона сконцентрировались в народном сознании мифологизированные черты многочисленных неприятелей, совершавших набеги на Русь и выжигавших родную землю огнем и мечом. О происхождении прозвища Змея – Горыныч – можно сказать, что оно произведено от слова «гора» (Горыныч - сын Горы). Змей живет в горе, что уже само по себе является чуждым равнинному мировоззрению восточных славян. Другой смысл, который можно усмотреть в прозвище чудовища, – Змей огнедышащий, то есть при его нашествии горит земля-матушка, горят деревни и нивы. Змей приносит огонь и горе. То есть Горыныч еще и – «горе приносящий» (ср. формы «горевать», «пригорюниться», «горючий»). Связь «чужого» и «чудовищного» хорошо просматривается в образе Змея, она долго держалась в мифопоэтическом народном сознании, даже когда эти понятия окончательно разделились лексически. Частичное содержание «жуткого, чудовищного» перешло в книжное прилагательное «чуждый», тогда как разговорная форма слова «чужой» более спокойна. «Чужой», как правило, выражает имущественные отношения, тогда как высокое книжное «чуждый» и до наших дней сохраняет оттенки значения «непонятный», «неприемлемый», «инородный». В заключение этих соображений необходимо сказать, то они не поддерживаются официальной этимологией. В словарях можно прочитать, что слово «чудо» известно в древнерусском языке с XI века. Этимологически восходит к индоевропейскому корню (s)keu-, означающему «проникаться уважением, почтением». В этимологических словарях «чудо» сближено со словами «чуять, чувство». С другим титульным согласным от того же корня имеем формы «кудеса», «кудесник». А прилагательное «чужой» в русский язык вошло как переосмысление самоназвания германцев. Немцы именуют себя «дойче», а свою страну Дойчланд. Лингвисты скажут вам, что это имя выведено из германского «тьюд» (люди, народ). Этим словом называли себя группы германских племён – готы. И ещё вам скажут лингвисты, что «тьюд» на Руси превратилось в «чудь», слово, которым нередко называли северных иноязычных соседей. Вот откуда возникли в нашем языке слова «чужой», «чужак», «чуждый», а также топоним Чудское озеро, напоминающий о Ледовом побоище. (А. Пасхалов, "Удивительная этимология") Так почему же в словах «чужой» и «чудной» так много общих сем? Всё «чужое» до некоторой степени является «чудным», иногда – «чудесным», а иногда – «чудовищным». Лингвисты считают, что в результате внешнего сходства произошло и переосмысление внутреннего содержания этих слов. В общем, народная этимология.