В августе 1941 года тень войны нависла над Ленинградом. Немецкие танки, словно стальная буря, рвались к городу, сметая всё на своём пути. Прибалтика пала, Псков был захвачен, Лужский рубеж трещал по швам. Трёхмиллионный город, колыбель революции, готовился к последнему бою. На карту было поставлено всё: треть советских военных заводов, Балтийский флот, порты Мурманска и Архангельска. Падение Ленинграда открыло бы немцам путь на Москву, а за ней - на всю страну. Но на их пути встал один человек, один танк, одна воля...

Наша шумная, похожая на муравейник квартира располагалась в старом, с осыпающейся штукатуркой доме на углу Смоленской и Петровского. Не ищите на карте, боже упаси! Ни улиц этих, ни дома уже нет. Здание снесли, улицы переименовали, а то и вообще проложили вместо них огромный, залитый по вечерам желточным светом современных фонарей проспект. Я давно там не была, всё не с руки, дела, да и знаете, не хочется. Не люблю сыпать на раны соль, не люблю принимать настоящее. Пусть в моей голове все останется по–прежнему...