Андрей, сгорбившись, вцепился за руль. Он не собирался в мастерскую. Сейчас ему не хотелось прятать следы, стирать отпечатки, придумывать алиби. Нужно было выговориться, выплакаться - как в детстве, когда, нахулиганив в школе, прибегал к матери, прятался в ее фартук и рыдал, а она гладила по голове и шептала: «Ничего, Андрюшенька, ничего…» Мама с детства за его думала, все делала, принимала решения. Вспоминая детство, он не замечал разметки. В какой-то момент фары встречных авто резанули по глазам - он моргнул, но не снизил скорость...

Высадив Аню и проехав несколько метров, Андрей резко тормозит машину. Смотрит девушке вслед, пока ее силуэт растворяется в сумраке вечерних улиц. В голове - хаотичнейший вихрь мыслей, обрывки каких-то оборванных фраз, незнакомые образы. Сейчас он занят тем, что прокручивает какой‑то безумный план действий, цепляясь за малейшие возможности, взвешивая риски. Но действует вовсе не для спасения девушки, которая сделала для него так много, помогая во всем. Ведь диплом и назначение в прокуратуре - это и ее заслуга...