Татьяна Ивановна замерла с полотенцем в руках. Вода ещё тихо капала с волос на линолеум, оставляя неровные тёмные круги. Из комнаты доносился хриплый, надломленный от крика голос зятя. — Это моя квартира, я её купил! А ты здесь никто! — кричал он, захлёбываясь злостью. — Никто, слышишь? Дочь молча смотрела в пол. Это молчание резало по сердцу больнее любых слов. Татьяна машинально сжала в руках полотенце так сильно, что суставы побелели. Десять лет. Десять лет она выплачивала ипотеку за эту «трешку», во всём себе отказывая, в старом пальто ходила, чтобы молодые жили в комфорте...

Последняя футболка легла в чемодан с тихим, безрадостным шуршанием. Я захлопнула крышку, и этот звук прозвучал как точка в очередной главе моей жизни, где главным антигероем была не я сама, а моя свекровь, Маргарита Петровна. Не просто свекровь — природная сила, ураган в человеческом обличье, сметающий все на своем пути. А я была всего лишь травинкой, пытавшейся выпрямиться после ее очередного визита. Взгляд упал на спящую в переноске дочку. Машенька, моя крошка, щеки розовые, ресницы трепетали во сне...