С первым мужем Наташе не повезло. Он обещал ей золотые горы, красиво ухаживал, делал комплименты, говорил то, что хотелось слышать двадцатилетней девочке, наивно верившей, что любовь — это уже гарантия семейного счастья. Всё начиналось красиво, как в романтических фильмах: букеты, вечера при свечах, обещания. — Выходи за меня! Мы с тобой будем самыми счастливыми на свете! — сказал любимый. И хотя кольцо, что он подарил, было недорогим, сердце Наташи едва не выпрыгнуло из груди от радости. — Да! Я согласна! — крикнула она и бросилась в его объятья...

В конверте было пять правил. Бумага плотная, как открытка: лощёная, белая, пахнущая чужими духами. Имя адресата — «Для Алины» — выведено аккуратным, твердым почерком, с таким горделивым росчерком в конце, будто подпись уже сама по себе была аргументом. Алина держала это в руках — тонкий прямоугольник, весомый как приговор, — и думала о том, что утро начиналось с ванильного аромата блинчиков и тихого стука дождя, а стало каким‑то слишком важным. — Возьми, доченька, — сказала Галина Ивановна, не сняв плаща...