Марина давно научилась различать тишину. Есть тишина домашняя — мягкая, как плед, заполняющая углы квартиры. А есть другая — настороженная, с застывшим воздухом, в котором что-то явно зреет. Именно такая была сегодня. Она стояла у окна, глядя на серый двор, и слушала, как в соседней комнате муж листает что-то в телефоне. Листает резко, нервно, будто боится, что экран успеет выдать лишнее. Последние два месяца он делал это всё чаще — уходил к стене, разворачивал телефон так, чтобы Марина не видела,...

Марина замерла, глядя на багровое пятно, расползающееся по белоснежному шелку. Красное вино впитывалось в ткань, словно кровь в свежую рану. Гул голосов в зале стих — все смотрели на нее, на эту деревенскую девчонку, посмевшую стать женой Константина Северова. — Ой, простите, — Алиса, золовка, прикрыла рот ладонью, изображая испуг, но глаза ее сверкали торжеством. — Какая я неуклюжая. Но вы же простите, правда? Вы ведь такая понимающая. Марина чувствовала, как краска заливает лицо. Зал родового имения семьи Северовых был полон гостей — бизнесменов, политиков, светских львиц...