Тридцать лет брака похожи на длинный, бесконечный коридор, оклеенный старыми, привычными обоями. Ты знаешь каждую трещину, каждое пятнышко, каждый скрип половицы под ногами. Я знала Игоря лучше, чем он сам себя знал. Я знала, что по вторникам у него непременно случается изжога, если в котлетах чуть больше лука, чем положено по ГОСТу, который я вывела опытным путем еще в девяностых. Я знала, что по пятницам он превращается в ценителя старого кино, и к этому моменту на журнальном столике должен стоять пузатый бокал с коньяком и нарезанный тонкими, почти прозрачными ломтиками лимон...

Миша очень любил свою маму. Для него с самого раннего детства не было человека роднее и ближе. У неё были необыкновенно добрые глаза, и когда Миша смотрел в них, он сразу чувствовал ее любовь. На щеках у неё были милые ямочки, которые появлялись, когда она улыбалась. Мальчик обожал, когда мама смеялась, он подходил и трогал ее щеки, так ему нравилась эта необычная мамина черта. Миша обожал обниматься с ней, в ее объятиях ему всегда было хорошо и спокойно. Мама всегда относилась к сыну по-доброму...