«Сиди тихо, тебя не спрашивают», — одёрнул меня муж за праздничным столом. Фраза повисла в воздухе, как мокрая тряпка, шлёпнутая по лицу. На секунду в комнате стало тише, чем было до этого: даже смех за соседним концом стола будто запнулся, потом неловко продолжился. Я машинально дотронулась до бокала с шампанским, чтобы занять руки, и почувствовала, как дрожат пальцы. — Я… да я просто… — попыталась что-то сказать, но он уже отвернулся. Кирилл широко улыбался своим друзьям, как ни в чём не бывало,...

— Лёш, я договорилась с мастером! В среду приедет, будет плитку класть! Представляешь, наша ванная наконец-то станет ванной, а не бетонным бункером! Дарья буквально порхала по квартире. Она кружилась посреди гостиной, раскинув руки, и её голос эхом отскакивал от голых стен. Год. Целый год они жили в этом сером коконе из бетона и торчащей арматуры. Спали на матрасе на полу, потому что кровать казалась непозволительной роскошью. Ели за складным туристическим столиком, сидя на таких же стульях, а вся их одежда и утварь ютились в картонных коробках, расставленных вдоль стен, как баррикады...

Если честно, в тот вечер я просто хотела доехать домой. Никаких подвигов, никаких «кармических очков», как любит говорить моя дочь. Был конец ноября: сыро, тёмно, противный мокрый снег хлестал по лобовому стеклу, дворники еле успевали смахивать кашу из льда и грязи. Фары встречных машин резали глаза, и единственной мыслью было — поскорее добраться до своей двушки, сварить чай, включить старый сериал и укутаться в плед. Я возвращалась с подработки: бухгалтерию маленького ИП свозили в бумажных коробках чуть ли не на заднем сиденье моей старенькой «Киа»...