Я всегда считала, что у нас идеальная семья. Ну, почти идеальная. Та самая, про которую снимают милые романтические фильмы: любящий муж, уютная квартира, планы на будущее. Мы с Кириллом как раз обсуждали, что пора задуматься о ребенке. Вернее, я обсуждала, а он устало кивал, уткнувшись в телефон после тяжелого рабочего дня. — Кир, смотри, какая коляска! — я прокрутила на планшете фотографию. — Вместительная, маневренная, все отзывы восторженные. — Угу, — пробурчал он, не отрываясь от экрана. — Но и цена, конечно, восторженная...

— Все наше имущество записано на маму, так что делить нечего. Собралась — иди. Эти слова прозвучали в квартире как приговор. Холодно, резко, без эмоций. Как будто не о человеке речь, а о старой мебели, которую пора вынести на помойку. Анна стояла у окна, сжимая в руках чашку остывшего чая. За окном моросил дождь, стекала вода по стеклу, как слёзы по щекам — медленно, упрямо, без надежды на остановку. Она не плакала. Не сейчас. Плакать было некогда. Плакать — значило признать поражение. А она ещё не проиграла...