Дорогие мои, сегодня вечером, как и многие из вас, я отложила все дела и включила «Пусть говорят». Наконец-то. После недель оглушительного молчания, после тысяч язвительных мемов, после отменённых концертов и всеобщего народного недоумения. Лариса Долина решила говорить. Сидит в студии, нога на ногу, с честными, страдальческими глазами. Голос дрожит. И говорит те слова, которых ждала вся страна: «Мне плохо, мне очень плохо… Я приняла решение вернуть деньги Полине Лурье». Казалось бы — вот оно, финальный аккорд...

Алина закрыла за собой дверь офиса и сделала глубокий вдох, словно впервые за весь день могла по-настоящему подышать. Воздух был уже по-осеннему прохладным, но солнце еще припекало спину. Голова раскалывалась, подступала тошнота — начинался грипп, это она понимала четко. Но даже эта мысль не могла испортить чувство легкой эйфории, которое она испытывала каждый раз, возвращаясь домой. Дом. Это слово отзывалось в ней теплом. Не просто квартира, а их с Максимом гнездышко, которое они с таким трудом и любовью обустраивали...