— Зина, ты опять как чушка в грязи! — крикнула Нинка с крыльца, уперев руки в бока. Её голос, резкий, как ржавый гвоздь, разнёсся по двору, где куры лениво клевали что-то в пыли. Она ткнула пальцем в мою сторону, и её губы растянулись в кривой ухмылке. — Гляньте на неё, девки, прямо королева навоза! Я стояла у колодца, ведро в руках, вода плескалась через край, капала на подол платья, уже и без того замызганного. Лицо горело — не от солнца, а от стыда. Вокруг загоготали: Нинка, конечно, главная заводила, но и другие бабы подхватили, будто стая ворон на ветках...