Когда она это сказала, мне показалось, что воздух в квартире сгустился, как перед грозой. — Вам же места много, — повторила свекровь своим сладким, но твёрдым голосом, как будто произносила не просьбу, а приказ, тщательно завёрнутый в лицемерное обёртывание заботы. Она сидела в моём любимом кресле. Точнее, в бабушкином — потёртом, с хриплым скрипом под спиной, в котором всегда было что-то уютное и надёжное. Я с детства представляла бабушку именно в нём: нарядная, с кружевным воротничком, тихо пьёт чай и щёлкает радиоприёмником...