— Ты зачем поменял замок, Кирилл. — Для безопасности. Ты же сама видела, кто тут шарится по подъезду. — Я видела только одно. Что у меня ключ больше не работает. Марина держала пакет с молоком в одной руке и рюкзак сына в другой. Пальцы замерзли. Лифт снова остановили, то ли ремонт, то ли как всегда. Кирилл стоял в проеме, шире плечи, шире улыбка. Он не отходил. За его спиной пахло старой мебелью, канцелярским клеем и морозильником, который нужно было разморозить еще в позапрошлом году. — Отдай ключ, — сказала она...

Юлия сидела в кабинете нотариуса и смотрела на подпись бабушки на договоре дарения. Старенькие, дрожащие буквы, но написано чётко и разборчиво. Нина Фёдоровна настояла на том, чтобы оформить дом именно на внучку. Никаких завещаний, никакого ожидания после смерти. Просто подарок. — Хочу, чтобы у тебя была своя крыша, без посторонних, — сказала бабушка тогда, сжимая руку Юлии. — Чтобы никто не мог сказать, что ты чем-то обязана. Это твоё. Только твоё. Юлия тогда не до конца поняла, почему бабушка так настаивает именно на дарении, а не на обычном завещании...