– Я о том, что мы ко всему привыкли относиться по-старому. А попадаем в разные миры, где многое может быть устроено иначе. И в целом, скажешь что-нибудь лишнее, и вот что может случиться… Уточнять, что именно я имею в виду, не пришлось. Я был уверен, что всех угнетает не менее тяжёлое чувство от всего случившегося в прошлом мире. Просто никто не желает об этом говорить. К тому же сначала нужно разобраться с раной Вовки, а уж потом предаваться самобичеванию за все совершённые ошибки… – Согласен, – отозвался Гарик...

Чай в кружке давно остыл и подернулся противной, маслянистой пленкой. Я сидела на кухне, тупо уставившись на мутное пятно на скатерти, а над головой, словно испытывая мое терпение, мерзко мигала лампочка. Третий месяц мигала. Кирилл каждый раз, заходя на кухню, морщился и говорил: «Надо бы поменять», но дальше слов дело не шло. Видимо, у «главы семьи» были дела поважнее, чем комфорт в собственном доме. На часах было начало двенадцатого ночи. Тишина в квартире стояла гулкая, давящая, прерываемая лишь храпом мужа из спальни и тихим сопением сына за стенкой...