– Нет, – женщина тяжело вздохнула. – Двенадцать человек. Доживают свой век всеми забытые. А теперь ещё и брошенные на произвол судьбы. – Звучит довольно мрачно. – А откуда взяться радости, молодой человек? Живёшь себе, трудишься. Строишь светлое будущее. Горбатишься для страны, для детей… И всё надеешься, что ещё чуть-чуть и заживёшь. А потом вдруг остаёшься один, никому не нужный. А те, на кого надеялся, сами тебя из твоего же дома и вывозят, чтобы место не занимал и жить не мешал. Как старый шифоньер...

Глава 8. Холод в душе В помещении душевой пахло мокрым бетоном и застарелой сыростью. От ведра с горячей водой поднимался пар. Грубая мочалка, сплетённая из капроновой верёвки, скребла кожу так, словно собиралась содрать её с моей несчастной тушки на манер монстра из фильма «Хищник» с Арнольдом Шварценеггером. Несмотря на это, я продолжал усиленно натираться, умудряясь получать какое-то садистское удовольствие от вида раскрасневшейся кожи. Автомат лежал на длинной деревянной скамье у противоположной стены рядом с комплектом чистого белья, любезно предоставленного Маргаритой Павловной...