Павел собирался не просто уходить. Он собирался, как полководец перед решающей битвой, тщательно отбирая только лучшее. На кровати, застеленной их общим свадебным покрывалом, уже лежали три раскрытые спортивные сумки и кожаный кофр для костюмов. Наташа стояла в дверном проеме, прижимая к груди кухонное полотенце. Её руки дрожали, но она прятала их в мягкой ткани. В духовке догорала курица с яблоками — его любимая, которую он просил еще утром. Но сейчас запах подгоревшего жира казался тошнотворным...

— Я всегда знала, что ты воровка. Где моя золотая брошь? Звук, с которым Татьяна Петровна захлопнула дверцу моего шкафа, был похож на выстрел. Я стояла в проеме спальни, держа в руках поднос с остывающим чаем, и чувствовала, как по спине, прямо между лопаток, стекает холодная капля пота. В нашей квартире пахло валерьянкой и тяжелыми духами «Красная Москва», которые свекровь носила как броню. Она не просто искала. Она уничтожала мой порядок. Мои аккуратно сложенные кашемировые джемперы были вывернуты наизнанку и брошены на пол, коробки с обувью вскрыты...