-Смотри, Борька, не подведи, - сказал хороший дядька, начальник Чопа, его начальник, хотел хлопнуть Борьку по плечу, но передумал. Рука его упала рядом с Борькой – безнадежно, внезапно, как поваленное ураганом дерево. Борька остался один. Огляделся. Каморка маленькая, затхлая, с грязным липким даже на глаз жёлтым холодильником, который время от времени оживал, как пьяница на улице, разбуженный воробьями или случайными прохожими, буянил, шумел, ворчал и бухался обратно, засыпал еще не коснувшись уличной скамейки...

— Ты опять всё испортила, Нина! — голос Людмилы Ивановны дрожал от раздражения, её пальцы сжимали край клеёнки на кухонном столе. — Сколько раз я тебе говорила: не лезь в мои дела! Зачем ты позвонила Витьке? Зачем?! Нина, сгорбившись, сидела на табурете, теребя угол своего выцветшего халата. Её глаза, обычно живые, сейчас смотрели в пол, будто там можно было найти оправдание. — Люда, я же хотела как лучше, — тихо ответила она. — Он твой сын, он должен знать... — Знать?! — Людмила хлопнула ладонью по столу, отчего чашка с недопитым чаем звякнула...