— Андрей, так больше не может продолжаться. Нам нужно поговорить о твоей маме. Маша произнесла это тихо, почти безэмоционально, но внутри у нее все клокотало. Она стояла посреди своей кухни, в своей квартире, и чувствовала себя чужой. Андрей, только что вошедший с работы, даже не успел снять ботинки. Он замер в коридоре, его лицо мгновенно стало усталым и напряженным. — Маш, что опять случилось? Я только порог переступил. — Случилось то, что происходит последние три недели, — Маша скрестила руки на груди...

Лиза была твердо убеждена: стоит мужу прийти домой, сесть за стол и отведать её фирменный борщ с копчёной грудинкой — и всё встанет на свои места. Борщ всегда удавался ей лучше всего, и процесс его приготовления был для неё чем-то вроде ритуала — почти медитации. Обжарить лучок до золотистого хруста… Нарезать капусту так тонко, что она ложилась в кастрюлю, как шёлковые нити… Добавить щепотку сахара после томатной пасты — чтобы вкус заиграл, стал глубже, гармоничнее… Николай всегда с аппетитом доедал свою порцию и шутил, что это вкуснее, чем в любом ресторане...