- Все! Сил моих больше нет! Когда это прекратится?! – Эля оглядела комнату, пытаясь понять, куда попряталась банда, устроившая погром на первом этаже ее дома. – Выходите по-хорошему! А то худо будет! Нервы у меня не железные! Их, если и было, то уже нет! Начну искать – не обижайтесь! Из-под дивана раздалось что-то вроде «мяу», но тут же оборвалось на излете. - Ясно! По-хорошему не хотите? Пеняйте на себя! Эля вздохнула поглубже разок-другой, и плюхнулась на пол. - Костик! Швабру мне! - Мам, а может...

Элеонора не любила, когда ее называли «Эля». Это имя — мягкое, податливое — никак не вязалось с ее характером. Но муж, Кирилл, почему-то упорно сокращал ее имя, словно пытался этим уменьшить саму Элеонору, сделать ее проще, доступнее. — Эль, я же не со зла, — привычно отбивался Кирилл, когда она в очередной раз указывала ему на эту оплошность. — Привычка. — Привычки меняются, — отвечала она, встряхивая стрижеными волосами, окрашенными в холодный пепельный оттенок. Квартиру на Садвой она действительно купила до свадьбы...