Палатка сгорела ночью, со всем товаром. Лида стояла и смотрела на чёрное пятно, задыхаясь от запаха горелого пластика. Воздух, попадая в лёгкие, превращался в острые ледышки и разрывал изнутри в клочья, так что горячие слёзы вскипали на подходе к глазам. Из соседнего ларька раздавался печальный голос Татьяны Булановой, словно саундтрек к её дурацкой жизни. -Баян заказал, – сплюнул Генка, торгующий меховыми шапками. -Говорила – замути с ним, делов-то, – вздохнула Галина. – Ну чего ты кобенишься? Ладно бы муж у тебя был, но одна ведь пластаешься! Мужа у Лиды и правда не было...

Владимир Тузилин Воспоминания лётчика, переходящие в наболевшую исповедь, в крик души, в вопль памяти в адрес тех людей, которые на этом свете уже ничего не смогут прокричать, а другие живущие могут, но им думаю нечего будет сказать…. Рассматривая свои старые фотографии и оглядываясь назад, понимаешь, что это было счастливое, спокойное, уверенное, лёгкое и беззаботное время, наполненное любовью и восторгом. Тогда я даже и не думал, что в этом беспечном, счастливом моём бытие, таится такая неожиданная...