Антонина сидела в кресле, с задумчивым видом смотрела в окно. Да, решение предстоит важное. Разве ей вообще что-нибудь можно решать? За нее уже все решили дети. Пожилая женщина не могла поступить иначе: они ей сказали, она сделает так, как они хотят. У детей проблемы с деньгами, она же мать, она должна им помочь. Антонина тяжело вздохнула: надо вещи потихоньку собирать, только самое необходимое можно взять, а все остальное останется здесь. А потом все это исчезнет. Все ее вещи, мебель… Все это уйдет на мусорку, когда дом купят чужие люди...

— Устроились, — не спрашивая, а утверждая, произнёс Сергей, глядя из кухни в полумрак гостиной. Его голос был тихим, но в этой тишине содержалось больше металла, чем в самом громком крике. Алина не обернулась. Она продолжала методично протирать безупречно чистый кухонный стол, словно это действие могло навести порядок во всей её жизни. На наспех разобранном диване, под скомканными одеялами, едва различимые в свете ночника, спали их дети. Восьмилетний Максим свернулся калачиком на самом краю, его нога безвольно свисала почти до пола...