— Освободи квартиру к концу месяца, — Полина стояла в дверях квартиры, которая ещё вчера была их общим домом. — И дом в деревне тоже. — Ты с ума сошла? — Кирилл схватился за косяк. — Это мой дед! Моя квартира! — Был твой дед. Севастьян Игнатьевич думал о внучке, в отличие от тебя. — Не могу поверить! Дед не мог такого сделать! Мы же родная кровь! — Родная кровь? — Полина горько усмехнулась. — Когда ты последний раз его навещал? Когда звонил? Помнишь, как он просил тебя приехать в больницу? — Я был занят...

​​Валерия стояла на пороге старой родительской квартиры и прислушивалась к знакомому скрипу паркета под ногами. Даже через два слоя носков холод от кафельного пола в прихожей пробирал до костей. Ноябрь только начался, а батареи ещё еле теплились — классическое наследие советской системы отопления в панельном доме. — Андрей, ты чувствуешь этот сквозняк? — позвала она мужа, который возился на кухне с заварочным чайником. — Нет, серьезно, мне кажется, что даже в октябре тут было теплее. — Слышу, слышу, — отозвался Андрей, появляясь в дверном проеме с двумя дымящимися кружками...