Тишина в избе была особой, густой, как кисель, и звонкой, как тонкий лед. Лена сидела у постели, неотрывно глядя на спящее лицо отчима. Каждый его прерывистый, хриплый вздох отзывался в ней ответной болью — острой и очищающей. Она ждала. Ждала, что он откроет глаза, и ей придется найти слова, которых не было десять лет. Но когда он наконец посмотрел на нее, все слова оказались ненужны. В его мутном, угасающем взгляде она прочла только одно: безмерную, немую благодарность за то, что она просто здесь...