Тишина повисла в воздухе густая и липкая, как варенье, что не хочет стекать с ложки. Она вобрала в себя эхо только что отгремевшей бури: хлопнувшей двери, сбивчивого дыхания, последних хриплых слов. Дмитрий стоял посреди гостиной, сжимая и разжимая кулаки. В висках стучало. Перед ним, опершись о спинку нового дивана цвета холодного кофе, стояла Ольга. Ее лицо было гладким, почти каменным. Только в уголках губ таилась тонкая, как лезвие, черточка — не улыбка, а его полная противоположность, застывшая гримаса чего-то окончательного...