– Что, простите? – переспросила я, случайно услышав обрывок фразы, сказанной свекровью моему мужу по телефону. Галина Петровна стояла посреди нашей гостиной, в своём неизменном тёмно-синем платье с белым воротничком, которое она надевала на все праздники последние лет двадцать. Волосы уложены идеальной волной, на губах – привычная полуулыбка, но глаза… глаза были холодные, как декабрьский иней за окном. – Ты всё правильно услышала, Леночка, – она произнесла моё имя так, будто оно само по себе было чем-то постыдным...

– Ты серьёзно, Сергей? – тихо спросила я, чувствуя, как внутри всё холодеет, хотя на улице стояла обычная июльская жара. Он стоял в дверях кухни, всё ещё в рубашке с работы, галстук ослаблен, в руке телефон, будто он только что закончил разговор и теперь выплёскивал на меня всё, что накопилось. Глаза горели тем самым упрямым блеском, который я знала ещё с первых лет нашего брака – когда он чего-то хотел, то шёл напролом, не считаясь ни с кем. – Абсолютно серьёзно, Лена, – он шагнул ближе, положил телефон на стол...