Его слова повисли в воздухе, густые и тяжёлые, как дым после пожара. Она сидела на диване, прижимая к груди спящую дочь. Несколько минут назад в этой комнате царило уютное вечернее спокойствие, а теперь его будто вымели резким взмахом. Максим стоял посреди гостиной, отвернувшись к окну, за которым медленно гасли краски осеннего дня. Он только что вернулся с работы, ещё пахнул улицей и офисным кофе. — Яна, не драматизируй, — он провёл рукой по волосам, нервный жест, который она узнавала. — Речь не о прописке, а о временной регистрации...

Утро было таким же, как и всегда, тихим и солнечным. Лучи летнего солнца пробивались сквозь легкие занавески, играя зайчиками на полу. В воздухе витал сладкий запах детской каши и молока. Я сидела на кухне и старательно кормила с ложечки своего шестимесячного сына Степана. Он смешно причмокивал, размазывая пюре по щекам, и смотрел на меня своими огромными, синими, как у отца, глазами. — Ну вот, еще ложечку за папу, — ласково говорила я, ловя его маленькую ручку. В этот миг дверь в прихожую с грохотом распахнулась, и в квартиру, не снимая туфель, вошла моя свекровь, Тамара Ивановна...