— И не думайте даже, что я собираюсь переписывать на Диму половину квартиры! Это мое наследство от бабушки! Квартира только моя. Была и будет, — Ирина стояла посреди кухни, скрестив руки на груди. — Что значит, квартира только твоя? Ты вообще-то замужем! — возмутилась Екатерина Ивановна, величественно восседая за обеденным столом. — Мой сын живет здесь уже два года, вкладывается в ремонт, платит за коммуналку. А ты его держишь на птичьих правах! Дима нервно переводил взгляд с жены на мать и обратно...

Поезд, словно огненный змей, яростно разрезал густую пелену снегопада, мча сквозь бескрайние, засыпанные белой пылью поля. За окном, сливаясь в сплошную молочную муть, мелькали призрачные силуэты спящих лесов и темные пятна одиноких деревень. Стекло леденяще холодное, изнутри затянутое призрачной паутиной конденсата, мерно вздрагивало в такт стуку колес — этот гипнотический, убаюкивающий ритм «тыды-щ-тыды-щ-тыды-щ» был единственным звуком, нарушающим звенящую тишину плацкартного вагона. Регина...