— Что значит — нет квартиры?! — голос Лены звенел от негодования. Она стояла в прихожей, сжимая в руках дизайнерскую сумку, а её идеально уложенные волосы, казалось, подрагивали от ярости. — Ты же обещал! Говорил: «Скоро всё решится», «Ещё пара месяцев», «Я всё улажу»! Андрей нервно провёл рукой по лицу. Он сидел на табурете в кухне‑гостиной своей съёмной «однушки» — той самой, которую ещё вчера называл «временным пристанищем». — Лена, послушай… — начал он, но она перебила: — Нет, это ты послушай! Я бросила мужа, продала квартиру, переехала в этот город ради нас...

— И не думайте даже, что я собираюсь переписывать на Диму половину квартиры! Это мое наследство от бабушки! Квартира только моя. Была и будет, — Ирина стояла посреди кухни, скрестив руки на груди. — Что значит, квартира только твоя? Ты вообще-то замужем! — возмутилась Екатерина Ивановна, величественно восседая за обеденным столом. — Мой сын живет здесь уже два года, вкладывается в ремонт, платит за коммуналку. А ты его держишь на птичьих правах! Дима нервно переводил взгляд с жены на мать и обратно...