— Оль, ну ты же не будешь мелочиться? Это же юбилей, шестьдесят лет маме! — Марина, даже не глядя на ценник, опустила в тележку третью банку красной икры. Той самой, премиальной, где икринки светятся, как бусины, а цена кусается даже для столичного бюджета. Сергей, мой муж, виновато втянул голову в плечи и сделал вид, что очень заинтересован составом на пачке дешевых крекеров. Он всегда так делал, когда его сестра включала режим «шальной императрицы» за чужой счет. Я молча поправила шарф. В гипермаркете...

Первым ощущением была боль. Тупая, разлитая по всему телу, будто меня переехал каток. Я пыталась пошевелить рукой, но конечности не слушались, были тяжелыми и чужими. Веки словно налились свинцом. Но сквозь них пробивался размытый желтоватый свет, а в нос ударил резкий, знакомый до тошноты запах больничного антисептика. Я была в сознании. Это осознание пришло ко мне медленно, как сквозь густой туман. Память была клочковатой, обрывочной. Я помнила дождь, мокрый асфальт, блестящий под фарами, и резкий, до слепоты, свет встречной фары...