— Мариночка, ну что ты как чужая? Раз в месяц приезжаешь, и то на пару часов. Мать разливала чай по чашкам, двигаясь между плитой и столом привычным маршрутом. Отец сидел у телевизора, убавив звук, но не выключив — на экране бегали футболисты, и он время от времени поглядывал на повторы голов. — Мам, я работаю, — Марина взяла чашку, грея ладони. — До девяти почти каждый день. Пока доеду до вас, пока обратно — полночи уходит. — Все работают. А семью забывать нельзя. За окном темнело. В кухне горела только лампа над столом, оставляя углы в тени...

— А ну подвинься, дай пройти! Чего встала как вкопанная? Витенька, налей матери чаю, а то с дороги в горле пересохло, сил нет! Лидия застыла на пороге собственной квартиры, так и не вытащив ключ из замка. В нос ударил густой, тяжелый дух жареного лука, дешевых сигарет и чего-то кислого, вроде давно не стираных носков. Но хуже запаха был звук. В ее тихой, стерильной, выстраданной потом и кровью «трешке» стоял гвалт, как на вокзальной площади в час пик. — Лидуся? Ты уже вернулась? — из кухни вынырнул Вадим...