— Дед, ты не мог бы переодеться? — Катя стояла в дверях, пока Михаил Петрович гладил свой единственный костюм. Серый, с заштопанными локтями. Купил двадцать лет назад на юбилей завода. Тогда еще жена была жива, помогала выбирать. — А что не так? — он поднял глаза на внучку. — Ну... — Катя замялась. — Может, папину рубашку наденешь? У него есть белая, почти новая. — Катюш, мне в моем удобно. — Дед! — она топнула ногой. — Ты же понимаешь, куда идешь? Это элитная гимназия! Там все родители... Ну, ты понимаешь! Понимал...

Милана подняла взгляд от договора купли-продажи и ощутила, как мир замирает вокруг неё. — Ты продал мою кондитерскую своему брату?! — она схватилась за край стола, пытаясь удержать равновесие. — Без моего ведома?! — Технически это была наша кондитерская, дорогуша, — Остап откинулся на спинку кожаного кресла и закинул ногу на ногу, словно обсуждал покупку новых носков. — И я имел полное право распоряжаться своей долей. — Той долей, которую мы оформили на тебя только для удобства ведения документов? — голос Миланы дрожал от возмущения...