Оптимизм — это состояние души сильных и цельных людей, умеющих не просто менять обстоятельства, но создавать их. Оптимизм — это нелёгкий, но в то же время радостный труд, часто наперекор судьбе. Оптимизм нельзя дать, подарить, вернуть. Он рождается в борьбе. Разумеется, есть биохимическая (генетическая) основа оптимизма, тем не менее, оптимизм — социальная функция здоровых обществ. Достаточно сравнить советское общество середины 1930-х — середины 1960-х годов («Нам нет преград на суше и на море», «Туманность Андромеды» И. Ефремова и многое другое) с советским же обществом 1970-1980-х годов — усталым, циничным, саркастическим и безрадостным. И это при том, что жить в 1970-е годы стало комфортнее, легче и сытнее; страх ушёл, а счастье не наступило. 1960-е годы были кратким мигом надежд, которые не осуществились ни у нас, ни в мире. У нас нередко брежневские времена вспоминают с умилением — стабильность, уверенность в завтрашнем дне. И в краткосрочной перспективе так оно и было, однако в среднесрочной (не говоря уже о долгосрочной перспективе, брежневская эпоха была проеданием будущего, временем упущенных исторических возможностей. Сейчас разные люди мечтают о разном. Это зависит от того, на что они ориентированы — на явь, навь или правь. Т. е. либо на мир тёмных и вульгарных страстей (богатство и удовольствие любой ценой для себя лично и в ущерб другим), либо на солидарный труд на основе социальной справедливости и сохранения своей этнокультурной идентичности.