Я была всего лишь горничной, пока не нашла портрет своего мёртвого отца в кабинете самого могущественного человека в городе. — Сэр, а почему мой папа изображён на этом портрете? — дрожащим, едва слышным голосом, в котором смешались страх и отчаянная надежда, спросила юная Эмили Картер. Её тонкий палец, обычно привыкший лишь бережно смахивать пыль с дорогих безделушек, был теперь направлен на массивную картину в позолоченной раме, гордо висевшую за массивным дубовым письменным столом. Казалось, сама воздушная пыльца в солнечном луче замерла, застигнутая врасплох этим дерзким вопросом...

Первая часть — Есть ли свидетели насилия? — спросила Елена Викторовна. — Соседи, родственники, может быть, медицинские документы? — Соседка всё слышит через стену, — сказала Вера Ильинична. — Уже предложила быть свидетелем, если понадобится. Синяки бывают, но дочь к врачу не ходила, боялась. Елена Викторовна посмотрела на Аллу внимательно. И в этом взгляде было столько понимания, что Алла почувствовала, как глаза наполняются слезами. — Алла, — обратилась к ней юрист мягко. — Я знаю, как вам сейчас тяжело...