Мы сидим у Ирки на кухне, время уже за полночь, а мы все никак вторую бутылку вина не добьем. Ирка крутит в руках телефон, то экран включит, то выключит. У нее маникюр новый, красный, раньше она такой не делала — денег жалела. Прошло полгода, от её сына ни слуху ни духу. Славик, которому 28 лет, просто исчез. Перестал звонить ровно в тот день, когда Ирка впервые сказала ему: "Денег нет". Я на Ирку смотрю и офигеваю. Мы с ней сто лет знакомы, и она всегда была такая... ну, курица-наседка. У нее сыночек — свет в окошке...