Звонкий стук молотка судьи отозвался эхом в пустой, выхолощенной тишине зала. Казалось, даже пылинки, кружащиеся в луче света от высокого окна, замерли в ожидании. Для Алины этот звук был финальным аккордом, ставящим точку в десяти годах ее жизни. Десяти лет, которые она теперь мысленно называла не иначе как «глупой ошибкой». Она сидела на неудобной деревянной скамье, вцепившись пальцами в край сиденья, чтобы они не дрожали. Напротив, через весь зал, расположилась «семейная делегация»: Дмитрий, его мать Людмила Петровна и сестра Карина...

Возле кухонного стола стоял стул, на котором сидела Юлия. Девушка была связана веревкой, в во рту несчастной был кляп. Едва Инна закричала, как Юля подняла голову и начала подпрыгивать вместе со стулом по кухне.  Трясущимися руками Инна развязала горничную, и та уже вытащила кляп и закричала: — Маргариту Николаевну увезли силой, — Юлия начала плакать, а Комарова схватила ее за плечи и долго трясла, прежде чем та смогла вымолвить: — Игнат увез. Только не говори, что это я сказала, – заныла девушка, — он угрожал и сказал, что если пикну, пожалею, что на свет родилась...