— Да сколько можно!— Третий час дня! Совесть имейте! За стеной опять стонали. Женский голос — то тихий, то громкий. Потом мужской — низкий, размеренный. И снова женский — уже другой, выше. Надя сидела дома вторую неделю. Больничный из-за операции на колене. Нога болела, ходить тяжело, на работу нельзя. И вот теперь еще это — сосед завел себе гарем. Раньше она его не замечала. Молодой парень, лет двадцать пять. Темноволосый, смуглый. Здоровался вежливо в подъезде — и все. А теперь вот выяснилось, что он тот еще ловелас...

Стон, вой, скрежет, всё на сухую. Перебрался на дачу, даже просто смотреть на всё это, жутко тяжело, закрыл дверь в папину комнату, словно папа, всегда со мной. Я иду, сверх сухость зашкаливает, все, круша вокруг меня, звуков нет, всё застыло...