В офисе кондиционеры гудели, как взлетающий боинг, но Максиму это не помогало. Его знобило так, что зубы выбивали чечетку, а лицо приобрело оттенок несвежей больничной простыни. Когда он рухнул прямо в коридоре, сжимая папку с отчетами, секретарша Ленка завизжала так, что стекла едва не треснули. Скорая приехала быстро. Врачи в синей униформе деловито осмотрели тело, померили давление, переглянулись и без лишних слов погрузили начальника аналитического отдела на каталку. — Острая интоксикация, обезвоживание...

Когда Дима вручил ей ключи от своей квартиры, Ева поняла: Бастилия взята. Ни один Ди Каприо такне ждал Оскар, как Ева ждала своего Адама (пусть даже и Диму), к тому же с собственным шалашом. Отчаявшаяся, тридцатипятилетняя, она все чаще бросала сочувственные взгляды в сторону уличных котов и на витрины «Всё для рукоделия». А тут он — одинокий, потративший молодость на карьеру, правильное питание, спортзал и прочую чушь вроде поисков себя в этом мире, и к тому же бездетный. Ева загадывала этот подарок с двадцати лет, и до этого тормоза — деда Мороза — видимо, наконец дошло, что она не шутила...