Две полоски. Они лежали на краю белой раковины, такие хрупкие и такие невероятные. Аня не могла оторвать от них взгляд, прижимая ладонь к еще плоскому животу. В ушах звенела тишина, нарушаемая лишь бешеным стуком сердца. Счастье было таким острым, что почти причиняло боль. — Миш! — крикнула она, и голос дрогнул. — Миша, иди сюда! Из гостиной донеслись торопливые шаги. Миша появился в дверях ванной, смартфон в руке, на лице — смесь тревоги и вопроса. — Что случилось? Аня молча указала на тест...

Декабрьский ветер был злым и колючим, он пробирал до костей, заставляя ежиться даже в теплом пуховике. Но настоящий холод исходил не от погоды. Он веял от моей сестры Кристины, стоявшей рядом со мной у подъезда старой «сталинки», где прошло наше общее, но такое разное детство. — Господи, Алина, ты серьезно собираешься идти к отцу в этом? — Кристина брезгливо сморщила свой точеный носик, окинув взглядом мой пуховик цвета мокрого асфальта. — Ты в этом выглядишь как прислуга, папа расстроится. Ему и так нельзя волноваться, а тут ты...