Андрей поднял глаза от телефона. Жена стояла в дверях спальни, бледная, с дрожащими губами. Он знал этот взгляд — когда терпение кончилось окончательно. — Свет, ну давай спокойно… — Спокойно? — голос сорвался. — Три недели! Три недели я молчала, пока она расхаживает тут в моем халате, готовит твой любимый гуляш и намекает, что я картошку неправильно чищу! Мать Андрея, Нина Васильевна, появилась в коридоре как по команде. Невысокая, крепко сбитая женщина с короткой химической завивкой и взглядом, привыкшим все контролировать...

Вернувшись с детьми из школы, я увидела, как свекровь со слесарем меняют замки в моей квартире. Увидев меня, свекровь выпалила. Явилась бестолочь. Собирай монатки, бери своих спиногрызов и убирайся. Ты здесь больше не живёшь. После этого меня было не остановить. Я разорвала её как тузик грелку. Дождь барабанил по стеклу так громко, что казалось, сейчас оно треснет. Марина стояла у окна и смотрела, как капли стекают извилистыми дорожками, оставляя на пыльном стекле грязные оставляя на пыльном стекле грязные разводы...