Снег в тот вечер не просто шел — он обрушивался на город тяжелой, мокрой стеной, заклеивая окна, глуша звуки и превращая дороги в ледяное месиво. Но холоднее всего было не на улице, а в нашей гостиной, где царил идеальный, стерильный порядок. Ни пылинки на лакированном комоде, ни складки на шторах. Этот порядок был религией моего мужа, Игоря, и моим персональным адом на протяжении последних семи лет. Я стояла в прихожей, прижимая к груди мокрый, дурно пахнущий комок шерсти. Мое пальто промокло, сапоги оставили грязный след на бежевой плитке, и я знала: сейчас будет буря...

Лучи заходящего солнца мягко ложились на паркет в гостиной, окрашивая комнату в теплые, медовые тона. Алина, удобно устроившись на диване с книгой, с наслаждением растягивала эти минуты вечернего уединения. В ее двухкомнатной квартире, доставшейся от любимой бабушки, пахло яблочным пирогом и уютом. Это был ее мир, ее крепость. Ключ повернулся в замке, и в прихожей послышались голоса. Это Максим вернулся с работы. Но не один. — Дорогая, мы дома! — крикнул муж, и в его голосе слышалась какая-то виноватая нота...