Запах лекарств смешался с запахом остывшей гречневой каши. Алина машинально протирала со лба Валентины Степановны пролившуюся каплю воды. Рука сама тянулась поправить одеяло, проверить, не отлежала ли старушка бока, не сползла ли с подушек. — Ну вот, мама, и поели, — тихо, почти шепотом, сказала Алина, стараясь, чтобы в голосе звучала бодрость, которую она не чувствовала уже несколько месяцев. — Сейчас таблеточку дам, и поспите немного. Свекровь беззвучно кивнула, ее глаза были полны тихой благодарности и неизбывной усталости...

Я купила маме загородный дом, перевезла ее туда с вещами. А там свекровь уже вовсю хозяйничает, и даже замки сменила. Сынуля сказал, что этот дом я могу забрать себе. Так что убирайтесь, а то полицию вызову. Заорала она, когда мы вошли в дом. Но от моих ответных действий она ужаснулась. Елена никогда не считала себя сентиментальной особой, но когда увидела, как мать с трудом поднимается по ступенькам подъезда, сердце жалось от боли. Врачи в один голос твердили...