— Я подаю на развод, Эдик. Ева произнесла это тихо, почти беззвучно, но слова повисли в воздухе, пропитанном запахом вчерашнего коньяка и жареной картошки, с оглушительной громкостью. Она стояла посреди их кухни, идеально вычищенной, где каждая кастрюлька знала своё место, и смотрела на мужа. Эдик, развалившийся в кресле с утренней газетой, медленно опустил её. Его лицо, обычно благодушное и слегка одутловатое, вытянулось в изумлении. Он моргнул раз, другой, а потом губы его дрогнули в усмешке. —...

-Племянница поживёт у нас немного? - безрадостно спросила Зоя. -Немного - это сколько? - тревожно уточнил Никодим. Довольным муж не выглядел. Зоя и сама не хотела возиться с девочкой, но отца вчера увезли в больницу с сердечным приступом. Мать умоляла взять Илону хотя бы на месяц, детей у вас нет, квартира двухкомнатная. Больше попросить некого, из родственников - только её брат, старый холостяк, не отдашь же ему ребёнка. Зоя понимала и жалела родителей. Понятно, что племянница - ответственность сестры, а не родственников, которые тянули ребёнка из последних моральных сил...