Андрей стоял на стремянке, держа в руках дрель, и с удовлетворением смотрел на ровную линию только что закрепленной полки. Пыль от сверления бетона серым облачком висела в воздухе, оседая на подоконник, на книги, разложенные на диване, на ковер. Но это были мелочи. Главное — полка висела крепко, как положено. — Марин, иди посмотри! — крикнул он в сторону кухни, где слышался звук льющейся воды и позвякивание посуды. — Видишь, как крепко? Теперь здесь можно твои цветочные горшки поставить. Марина вышла из кухни, вытирая руки кухонным полотенцем...

— Могла бы хоть чипсов нам насыпать вчера, — прошамкал Илья, выходя из спальни. Он недовольно морщился, почёсывая заросшую щетиной грудь, и смотрел на Свету так, будто она была источником его утренней головной боли и общего недомогания. Света стояла посреди кухни, оперевшись рукой о столешницу, чтобы не упасть. Голова была чугунной, налитой свинцовой тяжестью, а в висках пульсировал маленький, но злобный молоточек. Каждый сустав, каждое сухожилие отзывалось тупой, ноющей болью, словно её тело всю ночь использовали как боксёрскую грушу...